Краткий эпизод, произошедший в одно из дежурств александровской патрульно-постовой службы, с которой наш корреспондент проехал по ночному городу.
– Ребята, вы где сегодня патрулируете? – спросил парень, остановивший милицейский «уазик».
– Да везде, – ответил Андрей.
– Просто там впереди, через перекресток, мужик лежит, в умат пьяный, – сказал парень. – Сам он никуда не дойдет.
– Хорошо, спасибо, – сказал Дима-водитель. – Мы разберемся.
Гражданин не лежал, а сидел в снегу, понурив голову. Видимо, он не раз уже пытался подняться, но, в конце концов, отказался от этой затеи. Не приходя в сознание, гражданин принял единственно правильное решение: отдался на милость божью. И она не замедлила снизойти, приняв вид милицейского «уазика». Из него вышли двое в серых бушлатах и приняли заботы о дальнейшей судьбе гражданина на свои плечи.
– Вставай, друг. – Дима приподнял гражданина за локоток. – А то замерзнешь. Документы-то у тебя есть?
Гражданин отрицательно замычал и покачал головой. Это движение сообщилось остальному его телу, и он упал бы, если бы его не поддержал Андрей.
– Фамилия у тебя как? – задал второй вопрос Дима. Тем временем Андрей прислонил гражданина к борту машины. Гражданин покачнулся, но устоял.
– Не помню, – подумав с минуту, заявил он.
– Ничего себе! Такая сложная фамилия, что не помнишь? А живешь где?
– Дома, – с серьезным видом сказал гражданин.
– Ясно. Ну, тогда мы тебя подбросим поближе к дому. Только с заездом в наркологию.
Услышав слово «наркология», гражданин наморщил лоб и сказал:
– Кульков.
– Смотри-ка, совсем простая фамилия. Как такую можно забыть? Год рождения?
Кульков напрягся, вспоминая, затем угрюмо сказал:
– Не помню.
Как видно, замкнутое пространство расположенного в корме «уазика» «скворечника» и узкое жесткое сиденье подействовали на Кулькова самым благотворным образом, потому что он начал выкрикивать через стенку:
– Кульков Юрий Михайлович, 20 января 1978 года!
– Все день рождения празднует, – заметил Андрей. – Неделю уже. Давайте проверим его по базе данных.
Он взял рацию.
– 147-й - Александрову. Проверьте человечка. Кульков…
– Юрий Михайлович! – донеслось из-за стенки.
– Год рождения…
– Семьдесят восьмой! – гремело из «скворечника».
– Административник, – пришел ответ дежурного. – В наркологию для освидетельствования, а потом к нам для составления протокола.
Перед входом в наркологию Кульков, который, казалось, стал еще пьянее, чем был, долго выпрашивал у патрульных свою шапку:
– На-ачальник! – канючил он. – Отдай шапку.
Между тем шапка, выпав из кармана, валялась у него под ногами. Когда он это заметил, то вдруг разозлился:
– Пошла она на… – и пнул ее ногой.
– Дыши! – внушительно сказал нарколог. – Воздух сначала в себя, потом – туда. Понял? Сначала – в себя, потом – туда.
Кульков качал головой и моргал.
– Не дыхнет, – заметил Андрей.
Кульков презрительно взглянул на него и… дыхнул. Прибор сначала ошалел, потом показал цифру: 1670 промилле.
– Пьян в усмерть, – констатировал нарколог. – Палец отрежь – можно стакан наливать.
Привезли в наркологию одного – увезли двоих. Вторую жердочку в «скворечнике» занял коренастый рыжий субъект в синем спортивном костюме. В наркологию он лег лечиться от белой горячки, но взялся пить прямо в палате, и его выгнали за нарушение режима. Вдвоем «скворцы» развеселились, стали петь песни и стучать в стенку. Патруль довез их до дежурной части, составил протокол и переселил из «скворечника» в «обезьянник». До утра.
Еле бредущим по направлению к своей клетке «скворцам» навстречу попалась парочка похожего вида «скворчих», которых как раз отпускали.
– Летите, «снежинки»! – напутствовал их дежурный. – Но только, чур, домой, а не в сугроб.
Взявшись под ручки, «снежинки» полетели…
Н. ТРИФОНОВ.
Фельетон описывает событие, имевшее место в действительности. Автор благодарит УВД г. Александрова за помощь в поиске фактического материала.