Российский реформатор носит костюмы в тонкую полоску. Он следит за модой. В Белом доме на набережной Москвы-реки ответственный за социальную сферу Михаил Зурабов является, пожалуй, одним из наиболее элегантных министров. Тем не менее выглядит Зурабов в последнее время неважно. Выходец из Санкт-Петербурга, которому президент Владимир Путин поручил проведение социальных реформ, стал самым непопулярным политиком страны.
Начало было положено национал-большевистской ударной группой. Молодые люди в красных футболках с серпом и молотом на груди заняли кабинет Зурабова. Один из них даже бесцеремонно развалился в министерском кресле, из которого и осудил "неразумные социальные реформы", тогда как другой выкинул из окна портрет президента Путина. Зурабов наблюдал за захватом офиса по телевизору.
Потом жена Зурабова Юлия попыталась продать земельный участок площадью почти в 7 гектаров. При его покупке два года назад – для чего были использованы политические связи – Зурабовы заплатили за него несколько тысяч долларов, сейчас же семья министра захотела получить 4 миллиона. Но сделка получила огласку – и сорвалась.
Разговоры в Государственной думе об отставке Зурабова связаны не столько со сделкой по продаже земельного участка – это с точки зрения Кремля выглядит комильфо – или с действиями национал-большевиков, а в основном с гражданским неповиновением в России. В последние недели с протестами против социальных реформ на улицы вышло несколько сотен тысяч человек.
Эта волна протестов может оказаться не последней. 1 марта вступил в силу новый Жилищный кодекс. Теперь на социальные квартиры могут претендовать только беднейшие из бедных. Сотни тысяч семей, многие из которых проживают в ужасных условиях, вычеркнуты из списков очередников. "Квартирный вопрос" испортил жизнь уже многим поколениям советских граждан. Если по все стране прокатятся протесты и по этому поводу, у главы Кремля будет еще одной проблемой больше.
Путин поставил своей целью коренным образом реформировать Россию. Список реформ напоминает немецкий: реформа здравоохранения, пенсионная реформа, реформа образования, реформа коммунального хозяйства, одним словом – реформа социальной системы в целом. Путинские реформы являются самыми честолюбивыми после тех, которые в начале 90-х годов проводил премьер-министр Егор Гайдар. Гайдар либерализовал цены, что было равносильно революции в посткоммунистической России.
Большинство специалистов считают проведение реформ в России безотлагательным. Система себя изжила. Так, Жилищный кодекс, действовавший до этого вторника, был принят еще в советские времена. В течение последних 20 лет он был дополнен или ограничен тремя тысячами федеральных и сотнями региональных законов, чем и был доведен до абсурда. А Путин хочет ясной регламентации.
Аналогичная ситуация складывается вокруг социальных льгот, тоже наследия социализма. По статистике 103 из 143 миллионов россиян имеют право на такие субсидии. "Доярка года", ветеран Второй мировой войны, чернобыльский ликвидатор – список претендентов на бесплатное пребывание в санатории, скидку за пользование телефоном, бесплатный проезд в автобусе и по железной дороге, скидки на медикаменты едва ли может быть длиннее.
Льготы раздавали предшественники Путина, Михаил Горбачев и Борис Ельцин, когда денег не хватало, и успокоить народ можно было лишь таким образом. В итоге их объем теоретически составлял 180 млрд евро в год, однако но на официальном языке они назывались "бюджетными статьями, не обеспеченными финансированием", вспоминает Александр Шохин, бывший тогда министром экономики, ныне глава инвестиционной компании.
"Задача состояла в том, чтобы левой рукой предоставлять льготы, а правой – препятствовать их финансированию", – говорит Шохин. Поэтому многие из этих льгот оставались виртуальными. Кто, к примеру, хотел получить скидку в аптеке, часто наталкивался на недовольное пожимание плечами со стороны аптекаря. Но некоторые лекарства стоят столько же, сколько месячный проездной билет.
Путин хочет покончить с этой потемкинскинской системой. Благородное стремление. Фактически глава Кремля обещал компенсировать отмену льгот деньгами. Девиз: "Ничье положение не должно ухудшиться". Проблема: население считает, что у него что-то да отняли.
Если поговорить с пенсионерами в российской провинции, то они сразу же вынимают из кармана карандаш и бумагу. С левой стороны листа, в доходы, они записывают среднюю пенсию в размере 2007 рублей и прибавку к пенсии в 240 рублей. Плюс еще огурцы, помидоры и картошка с собственного огорода. С правой, в расходы, помимо трат на продукты, – плату за пользование телефоном, возросшие цены на свет и газ, а также транспортные расходы.
Путин недооценил убедительную логику этой арифметики. Глава Кремля – под нажимом 200 тысяч демонстрантов по всей России – уже был вынужден отказаться от большинства своих реформ. Многие льготы сохранились. Ни один региональный князь сейчас не решается заставить пенсионера платить за поездку на автобусе.
"Реформы потерпели неудачу, – говорит социолог и экономист Иосиф Дискин. – С точки зрения пенсионеров государство поставило под сомнение все их базовые ценности. У многих создалось впечатление, будто у них отобрали не только льготы, а еще и смысл жизни".
В самом деле, масштабы протестов в путинской России не меньше, чем при его непопулярном предшественнике Борисе Ельцине. Во всяком случае, государственное статистическое управление посчитало, что количество забастовок, демонстраций и уличных протестов снова достигло тех же масштабов, что и при Ельцине. Тогда демонстранты перекрывали Транссибирскую магистраль, а шахтеры стучали касками об асфальт перед зданием центрального правительства.
Отсутствие чутья и упущения при разъяснении гражданам смысла реформ как существенный недочет в работе путинского аппарата расценивают также аналитики из Международного банка реконструкции и развития. "Россия дошла до точки, когда структурные реформы экстренно необходимы, чтобы создать базу для продолжительного роста экономики, – говорят в МБРР, который консультирует российское правительство. – Ведь во всех развивающихся странах структурные реформы шли невероятно тяжело. Это требует политической воли, способности настоять на своем и тщательной работы. Теперь этот опыт накапливает и Россия".
Опросы общественного мнения заставляют Путина нервничать. В течение одного года его популярность, как показывает ответ на вопрос: "За кого бы вы голосовали, если выборы президента состоялись в ближайшее воскресенье?" – снизилась с 66 до 41%. Однако результаты его конкурентов еще хуже. Зурабов был бы рад иметь путинский рейтинг, ведь всего 21% респондентов согласны с тем, что делает министр.
Die WeltЙенс Хартманн
