На днях прочитала воспоминания Анастасии Цветаевой об ее периоде жизни в нашем городе. Ну, конечно, полезла в эту книгу я не ради жизнеописания поэтических сестер, а для того, чтобы хоть что-то почерпнуть о жизни дореволюционного города Александрова, в котором живу не так давно.
Сразу замечу, что мемуары эти написаны не прекрасным языком. Они запутаны, часто лишены логики повествования, и потому непонятны для неусидчивого читателя. Я надеялась, что описание Александрова 1915-17 годов вознаградят меня за мучения, полученные при чтении этой мемуарной скучнятины, но надежды не оправдались. Эти редкие строчки о самом городе явно были переложены из многочисленных и популярных тогда путеводителей, где маленькие городки описывались с долей патриархальной грусти: все серо, тихо и неприглядно. Анастасия же с нескрываемым раздражением сравнивала природу города средней полосы России с цветущими южными городками, отчего из города Александрова у нее получилось, с ее же слов, «вонючая лужа».
Это ее негативное впечатление я попытаюсь объяснить несколько ниже, а сейчас набросаю пару строк в защиту дореволюционного города Александрова, который не мог быть некрасивым местом. Ну, подчеркиваю, наш город, естественно, и тогда стоял на горках, а высокие места всегда выглядят выигрышней низменных. Уж даже и представлять не надо, как выглядели тогда окрестности нашего монастыря, так как они практически и сейчас сохранились в том виде. Это же прелесть какая – и весной, и осенью, и летом, и даже зимой, когда часть красоты несколько засыпана.
В центральной части наш город был, конечно, типичным для дореволюционных городков того времени. Но красивый обрыв напротив Христорождественского собора с видом лежащего внизу пруда и, к тому же, с близлежащим парком на высоком месте (замечу, его ухоженным вариантом, а не как сегодня) – это не могло быть тогда некрасивым местом. Вдобавок, у города было приличное и крупное по тем временам здание вокзала.
Все это в комплексе ставило город Александров в ряд довольно красивых русских городов, так как его планировка еще была не испорчена советским строительством. Кстати, я уже говорила, что советское строительство вообще мало испортило центральную часть нашего города, а лишь на окраинах были снесены ветхие «деревяшки» и на их место поставлены пятиэтажные «хрущовки», такие же ветхие сейчас.
А почему же у Анастасии Цветаевой сложились такие серые воспоминания о городе Александрове, который сравнивается даже с вонючей лужей? Мне кажется, из-за недостаточности кавалеров – блистать, как в Крыму, было не с кем. Вы представляете – замужняя женщина (за Борисом Трухачевым) приезжает с любовником, служившим в Александрове на мыловаренном заводе вольноопределяющимся военным, Маврикием Минцем. Уже будучи беременной от Минца, она изменяет своему любовнику N 1 с еще одним - любовником N 2, и признается в этом любовнику N 1 (эти номера - чтобы не запутаться нормальным людям).
Любовь, замечу, происходит на глазах у довольно большого сына Цветаевой, который не может не понимать, что у мамы одновременно трое мужчин (по тексту мемуаров добавляются и другие воздыхательные персонажи, прямо или намеками). Этакий получился здесь провинциальный Декамерон. И не мудрено, что ей тогда не понравилось быть в городе Александрове – слишком блуд был здесь виден, в Крыму было с этим проще.
Я не имею ничего против личной жизни Анастасии Цветаевой, это ее личное дело, и затронула эту тему лишь для того, чтобы понять, почему Александров по-цветаевски выписан в мемуарах так несправедливо убого. А про трех мужиков практически одновременно – это пусть себе на здоровье, от этого наш город Александров в 1915-17 годах (и его старая часть, сохранившаяся до 2005 года) не стал хуже. И остался таким же прекрасным и сейчас. В этом легко убедиться, достаточно сбегать к реке Серой и взглянуть на возвышающиеся стены величественного монастыря.